Дмитрий Ивков: В Севастополе из-за нехватки лекарств в больнице и указаний Восканяна умерла моя жена - молодая мать только родившегося ребенка

Когда человек становится жертвой системы, это довольно печально. Становится вдвойне грустно и страшно, если ситуация достигает того уровня, когда назад уже ничего не вернуть. В нашу редакцию пришло письмо – крик души жителя Севастополя Ивкова Дмитрия Владимировича, которого в недавнем времени постигла ужасная трагедия. Вот что он поведал:

«Я, Ивков Дмитрий Владимирович, являюсь супругом покойной Ивковой Заремы Шевкетовны, умершей 12 марта 2015 года в ГБУЗ «Городская больница №1» г. Севастополя. 

Считаю, что не проведение своевременного лечения и грубое нарушение врачами стандартов лечения, повлекшее смерть моей жены, является следствием развала севастопольской медицины начальником управления здравоохранения Ю.В. Восканяном. Именно по его прямому указанию врачам запрещено назначать лекарства, которых нет в больницах, а сегодня в больницах заканчиваются даже шприцы, не говоря уже о жизненно важных препаратах. Вследствие этого, лечение в стационаре превращается в фикцию, заканчивающуюся смертью больных.

Моя жена, Ивкова Зарема, 1986 года рождения, заболела 27 февраля 2015 года на 35 неделе беременности, у нее поднялась температура до 37.5 градусов. 28 февраля она вызвала «Скорую», врач которой прописал постельный режим, обильное питье, немного прохладный душ и парацетамол.

1 марта мы вызвали участкового врача Степаненко. Врач прописал принимать сироп от кашля Проспан, ингаляции (Амбробене) и Лизобак. На тот момент температура у жены была 38 градусов.

Поскольку 3 марта ее состояние оставалось без улучшений, мы вызвали бригаду скорой медицинской помощи, и ее госпитализировали в инфекционную больницу №8 г. Севастополя (ул. Коммунистическая, д. 40).

В инфекционной больнице жена жаловалась на то, что она задыхается. Однако на наши вопросы лечащий врач нам сказал, что это обычный грипп, в связи с чем ей дали щадящий антибиотик и делали капельницы для поддержания мамочки (глюкозу и витамины). Кроме того, нас заверили, что больше температуры не будет. На мои вопросы о том, нужны ли какие-нибудь дополнительные лекарства, медики не могли ответить однозначно, однако впоследствии признавались, что Восканян запретил им посылать родственников в аптеку, даже если речь идет о спасении жизни человека. 

С четверга на пятницу (05.03-06.03) состояние моей жены ухудшилось. Вместо того чтобы принять неотложные меры к спасению ее и еще не родившегося ребенка и отвезти ее в реанимацию, по решению фельдшера скорой помощи ее повезли в 5-ую горбольницу, чтобы сделать УЗИ ребенка. Врачи решили не делать кесарево, так как решили, что ребенку ничего не угрожает. Далее мою жену опять вернули в инфекционную больницу №8. В этот период было упущено время, недооценена угроза осложнений, и моя жена вновь оказалась без должного лечения. После приказа Восканяна сократить персонал скорой помощи, решение о жизненно необходимых действиях принимают фельдшера.

Утром врачи собрали консилиум, и в 12:00 6 марта Ивкову Зарему увезли на реанимационной машине в Городскую больницу №1. 6 марта в 20:30, вероятно, уже понимая, что моя жена умрет, жене сделали кесарево сечение, новорожденную девочку сразу увезли в городскую больницу №5 в реанимационное отделение. Но даже после этого врачи скрывали от меня необходимость приобретения нужных лекарств. После кесарева сечения мою жену ввели в медикаментозный сон. На все мои вопросы врачи отвечали, что она находится в стабильно-тяжелом состоянии, но они якобы держат все под контролем.

7 марта меня все же попросили купить препарат, который останавливает поступление молока.

8 марта в больницу приезжала ее младшая сестра со своим мужем. Им ответили, что состояние Заремы такое же, оставалась высокой температура и понизилось давление, но врачи привели все в норму. Сестра узнала, что моя жена приходит в сознание (нет никакого отека головного мозга), но врачи опять погрузили ее в медикаментозный сон, объясняя это тем, что пациент пытается дышать сам, мешая аппарату, тем самым усугубляя свое положение.

9 марта в больницу приезжала мать покойной, Бурнашева З.Д. Врачи сказали, что состояние моей дочери стабильно тяжелое, но они снова держат все под контролем. На все просьбы увидеть ее они отказывали, утверждая, что в реанимацию посторонним нельзя. Бурнашева З.Д. консультировалась со своей знакомой медсестрой, которая сказала, что таким образом они пытаются себя обезопасить, чтобы мы не увидели, чем лечат Зарему, и как. Чем ее лечили, мы не знаем, на все вопросы врачи отвечали, что у них самые лучшие препараты, но как выяснилось позже, препаратов для полноценного лечения моей жены в больнице не было.

Утром 10 марта приезжала младшая сестра, в обед – мать, и я – вечером. В ответ мы все слышали, что состояние их пациентки такое же, но все под контролем.

Утром 11 марта в больницу снова отправилась младшая сестра, там медбрат сообщил ей, что состояние ее сестры крайне критическое, по этому поводу сейчас идет консилиум врачей. Он же посоветовал ей дождаться их. Заведующий отделением Олег Игоревич также сказал, что ситуация находится под контролем, а консилиум они собирают каждые 2 дня, и что это норма. Также он добавил, что моей жене поменяли трубку в трахею (горло), отрицательной динамики у нее не наблюдалось.

12 марта в 8:20 утра мне позвонили и сказали, что в 6:10 моя жена скончалась.

Заключение о смерти:

• отек головного мозга;
• вирусное воспаление, двухсторонняя пневмония.

Я считаю, что смерть моей жены наступила из-за действий врачей, вынужденных выполнять преступные указания начальника управления здравоохранения Восканяна, и, как следствие, ставить неправильный диагноз и выбирать адекватные методы лечения. Попытка Восканяна скрыть истинное положение дел в севастопольской медицине привела к катастрофе – смерти моей жены, Ивковой Заремы.

Как стало мне известно, по указанию Восканяна врачей реанимации и инфекционной больницы пытались заставить переписать медицинскую карту стационарного больного, Заремы, чтобы ответственные за смерть моей жены, молодой женщины, только что ставшей матерью, не понесли должного наказания.

Позже, разговаривая с медиками в детской больнице, я узнал, что случай смерти моей жены, связанный с отсутствием лекарств, не единичный. С начала 2015 года уже умерло трое младенцев, чего раньше в Севастополе не было. 

Я считаю, что ответственность за смерть моей жены и смерти других больных, не получивших должного лечения, лежит на начальнике Горздрава Восканяне, который запугивая врачей и медсестер, фактически запрещает им лечить больных, скрывая отсутствие в больнице нужных лекарств».

Записала Василиса ОРЛОВА

Новости Севастополя